Тоталитарный Навальный

Алексей Навальный написал

обширный текст. И от этого текста пахнуло тоталитаризмом. Любой, кто пишет об арестованных в Москве, по мнению Навального — хороший человек. А любой молчащий — «уже подозрительный и никогда не сможет рассчитывать на наше полное доверие». По этой классификации я человек хороший — чем совершенно не горжусь, так как подобное поведение абсолютно нормально и не более того.

Но вот слово «подозрительные» появилось в политическом лексиконе в якобинской Франции, когда Loi des suspects позволил истреблять таковых с минимум формальностей. Правда, зверям не отдавали, а отправляли на гильотину, что некоторые в тогдашний просвещенный век первоначально считали даже гуманным (потом ужаснулись). Повторять нечто даже отдаленно напоминающее этот опыт совершенно не хочется.

Читаешь про то, что надо больше говорить об арестованных, об их жизни, характерах, увлечениях, семьях — и соглашаешься. Да, так и надо. А потом смотришь чуть дальше — и спотыкаешься об абзац: «Как минимум …